В литературных кругах 1960-х годов журнал «Москва» если и пользовался известностью, то, мягко говоря, сомнительной. Из-за стремления к спокойной жизни, что отчасти достигалось публикацией произведений старых, проверенных и неопасных, позицию журнала нелестно именовали «спекуляцией на именах умерших».
… Но год 1966-й сложился по-особому.
Для главного редактора Евгения Ефимовича Поповкина он мог закончиться либо громким успехом либо серьёзной неудачей. На кону стояли его карьера и судьба… Это стало ясно после телефонного разговора с Еленой Сергеевной Нюренберг, вдовой писателя Булгакова. Она уверяла редактора, что хотя журнальная публикация «Мастера и Маргариты» и есть безусловный риск, но дарит Евгению Ефимовичу шанс войти в историю литературы…
Совсем даже не стремящийся в мировую историю Поповкин, со многими оговорками, колеблясь, но всё же пообещал если и не опубликовать роман, то, во всяком случае, приложить к тому усилия.
Покуда осторожный Евгений Ефимович рисовал себе апокалиптические последствия такого обещания, дверь отворилась и в кабинет вошла… сама Елена Сергеевна.
— Как вы сумели так быстро добраться? – удивился Поповкин. – Ведь мы закончили разговор пятнадцать минут назад!
— Как добралась? – визитёрша извлекла из сумочки рукопись. – На метле!
Поповкин вздрогнул…
После ухода Елены Сергеевны, он клятвенно уверял коллег, что к нему являлась сама Маргарита!
Вот вам крест!..
Пролистывая рукопись в поисках описания её внешности, редактор утверждал, что, как и во взгляде булгаковской героини, в глазах гостьи горел «непонятный огонёчек». Поповкин даже заставлял подчинённых принюхаться, чтобы почувствовать аромат мимоз, — цветов, которые так помогли Маргарите…
Как бы то ни было, но обещание, данное вдове великого Мастера, Поповкин исполнил и, хоть и с большими купюрами, роман Булгакова напечатал.
В Риге конца XIX века фамилия Нюренберг была широко известна.
Её обладатель, талантливый адвокат Сергей Маркович, был личностью сколь заметной, столь же и экстравагантной. Каково, к примеру, было всеобщее удивление, когда новорожденную дочку он, еврей, окрестил по православному обряду! А вскоре с Нюренбергом перестали общаться родственники, виня его в безрассудстве – преуспевающий юрист, он вдруг бросил адвокатуру и решил заняться журналистикой!
В поисках удачи семья переехала в Москву.
Поначалу писательская карьера не складывалась. Сергей Маркович уже стал сомневаться в правильности своего решения, но подрастала дочь Елена… Она всецело разделяла искания и устремления отца и, невзирая на юный возраст, всячески помогала ему. Дела пошли… Помимо того, девушка, владея тремя иностранными языками, занялась переводами художественных произведений.
Но наступил 1917 год, и с зарубежной литературой пришлось повременить.
Вскоре Сергей Маркович, категорически не желавший строить светлое будущее, вместе с супругой выехал в Германию. А Елена с сестрой Ольгой уезжать не захотели. Мечтая о творчестве, Ольга устроилась работать в МХАТ, а Елена – в редакцию «Известий». И хотя новая служба была далека от искусства, — девушки были секретаршами, — определённые плюсы она всё же имела. В числе первых сёстры узнавали теперь политические новости, театральные сплетни…
В один из дней 1918 года Елена узнала о смерти актёра Мамонта Дальского. На похоронах она познакомилась с сыном артиста – офицером Юрием Неёловым. Он поведал ей страшные подробности гибели отца под колёсами трамвая. Позже эта история попала на страницы бессмертного романа:
«Трамвай накрыл Берлиоза, и под решётку Патриаршей аллеи выбросило на булыжный откос круглый тёмный предмет.
Это была отрезанная голова Берлиоза».
… Елена Нюренберг и Юрий Неёлов начали встречаться и к концу 1918 года поженились. Но брак этот продлился всего лишь два года. Оказалось, что Елене трудно находить общий язык с супругом, которого интересовала только служба в Красной армии. Он стал адъютантом командующего 16 армией, действующей на Западном фронте. Но, искушённый адъютант, он вряд ли мог предвидеть, что Елена увлечётся начальником штаба той самой 16-й армии Евгением Шиловским.
Это знакомство привело к расставанию Елены и Юрия.
Елена становится женой Шиловского. Она слышала о Евгении Александровиче задолго до встречи с ним. В творческом кругу, где Елена оказалась благодаря сестре, Шиловский слыл личностью загадочной. «Ты только представь! – рассказывала Ольга. – Молодой красный генерал планирует войну против мирового капитала, а в Рязанской губернии стоит его бывшая усадьба, и в доме висит княжеский герб!» Шиловский действительно происходил из старинного рода. Он получил военное образование, участвовал в Первой мировой войне, а незадолго до Октябрьской революции закончил Академию Генерального штаба. В ряды Красной армии он вступил добровольно. К осени 1919 года Шиловский уже был начальником штаба, а чуть позднее стал командующим 16-й армией.
Высокие должности не мешали Шиловскому быть прекрасным мужем и семьянином. Он делал всё, чтобы его супруга не нуждалась ни в чём. Елена Сергеевна носила соболиные шубы, а французские духи, тогда мало известные московским красавицам, неизменно стояли на её туалетном столике. Хозяйственные дела были возложены на домработницу, с детьми занималась няня, а Елена…
Елена оставалась наедине со своими мыслями. «…Я чувствую, что такая тихая семейная жизнь не совсем по мне», — жаловалась она сестре. Эти душевные терзания со временем также нашли отражение в романе «Мастер и Маргарита»: «Боги, боги мои! Что же нужно было этой женщине?! Что нужно было этой женщине, в глазах которой всегда горел какой-то непонятный огонёчек, что нужно было этой чуть косящей на один глаз ведьме, украсившей себя тогда весною мимозами…»
…Шли годы. В жизни Елены Нюренберг ничего не менялось: супруг по-прежнему служил, а она продолжала вести светскую жизнь, испытывая томительное одиночество. Как-то раз, навещая в театре сестру, Елена услышала от актеров о талантливом писателе Михаиле Булгакове.
Вскоре ей удалось познакомиться с ним.
Это случилось 28 февраля 1929 года. Елена Сергеевна пришла на литературный вечер, зная, что туда приглашён и Булгаков. Едва обменявшись взглядами, они поняли, что созданы друг для друга. Любовь, внезапно вспыхнувшая между ними, заставила распасться их семьи и навсегда соединила их судьбы.
В 1932 году от благополучного советского командарма Елена Сергеевна уходит к нищему писателю, не имеющему даже своего угла.
Но это уже было ей не важно.
Отныне её жизнь обретала иной смысл. Она поняла, что Булгакову предначертан великий удел. Вскоре Елена Сергеевна узнала о мечте Михаила Афанасьевича написать роман. Оказалось, что уже существовали два наброска. Но писатель сжёг их в сердцах, узнав о запрете своей пьесы «Кабала святош». И вот теперь Булгаков решил вновь вернуться к прежнему замыслу. Судьба навсегда, казалось бы, утерянных страниц и подсказала ему ставшую бессмертной фразу:
РУКОПИСИ НЕ ГОРЯТ!
Он приступил к работе, твёрдо зная, что прообраз главной героини теперь у него есть.
Супруга его и стала той самой Маргаритой – музой, помощницей, другом… Вскоре она с удивлением обнаружила, что её Мастер, её муж Михаил Афанасьевич, обладая уникальным литературным даром, совершенно не способен вести дела. Помимо того, он всякий раз впадал в депрессию после очередной критической статьи о нём. Елена Сергеевна часть обязанностей решила взять на себя: заключение договоров с театрами и издательствами на постановку и печатание произведений Булгакова, переписка, телефонные переговоры. Для получения разрешений на публикации она не стеснялась обращаться в самые высокие инстанции, в том числе, и лично к Сталину. Несмотря на все её старания, издавать Булгакова не спешили.
Но супруги не отчаивались.
Невзирая на мрачное время, их дом был полон жизни, радости и веселья. Там всегда царил праздник, приходили гости: Ахматова, Немирович-Данченко, Станиславский, Ильф и Петров. Булгаков читал им «Жизнь господина де Мольера», «Кабалу святош», «Последние дни». Когда появились первые главы «Мастера и Маргариты», в квартире Булгаковых не доставало места, чтоб разместить всех желавших узнать историю необыкновенной любви.
То был счастливейший отрезок их жизни. «… Если вы мне скажете, что у нас, у меня была трагическая жизнь, я вам отвечу: нет! – писала в своем дневнике Елена. – Это была самая светлая жизнь, какую только можно себе выбрать, самая счастливая…».
По мере приближения романа к концу Булгаков всё чаще стал недомогать.
Писатель страдал гипертонией. Невыносимые головные боли и прежде терзали его. Теперь же они не оставляли его ни днём, ни ночью. Как тут не вспомнить, что одного из главных героев романа, прокуратора Понтия Пилата, тоже изводила головная боль: «Да, нет сомнений! Это она, опять она, непобедимая, ужасная болезнь гемикранИя, при которой болит полголовы. От нее нет средств, нет никакого спасения». Когда страдания ненадолго отступали, Михаил Афанасьевич шептал супруге: «Всё, что я написал – только ради тебя».
Она принесла ему клятву, что опубликует «Мастера и Маргариту».
10 марта 1940 года Михаил Афанасьевич Булгаков, писатель 49-ти лет от роду, умер.
Его похорони¬ли на Новодевичьем кладбище Москвы. Елена Сергеевна пережила мужа на целых три десятка лет. И всё это время у неё была одна цель: выполнить ту клятву, что некогда она дала у смертного одра мужа.
Елена исполнила свой обет. Роман был напечатан. И она была счастлива – подобно Понтию Пилату, который, в конце концов, услышал долгожданное –
«Свободен! Свободен! Он ждёт тебя!»
(автор текста Смирнова Е.Г., ссылка на http://www.kljaksa.ru с указанием авторства — обязательна) Видео-версия: на сайте холдинга Red-Media
|